1975 — 1976. На земле, в небесах и в конторе: соло новосёла
2008. ВАРГИналам — на добрую память.
1975 — 1976. На земле, в небесах и в конторе: соло новосёла.
Всемирную выставку 1967 года намеревались провести в Москве. По этому поводу была не только привычная трескотня. Без особого шума и звона шла настоящая подготовка. Отвели под выставку площадку на Юго-Западе, между зоной отдыха Тропарёво и МКАД (рис. 1). Эту территорию нельзя было застраивать жильём, поскольку над ней регулярно шли на посадку самолёты. Отсюда до аэропорта Внуково всего 10 км. Сразу по двум направлениям, под Профсоюзной улицей и под проспектом Вернадского, ударно строили метро. Впереди паровоза. Впервые в истории Москвы станция появилась там, где ещё не было городской застройки: только село Никулино. Даже назвать её по-московски не удосужились. Так и осталась "Юго-Западная" памятником убогой чиновничьей фантазии. По замыслу, отсюда трасса должна была пройти дальше, с плавным поворотом влево, к Тёплому Стану, а затем в Ясенево. На пересечении с Профсоюзной улицей (начало Новоясеневского проспекта) проектировался пересадочный узел.
Рис. 1. Юго-Запад
Потом шум и треск утихли: Всемирная выставка прошла почему-то не в Москве, а в Монреале. О запрете на жилищное строительство в подлётной зоне вспоминать не стали: живут же люди в самом Внукове, где до брюха самолёта буквально рукой подать. Ближе к Профсоюзной улице возникли первые микрорайоны Тёплого Стана. Не сразу, но решились строить и точнёхонько под глиссадой снижения. Появился 7-й микрорайон (теперь улица генерала Тюленева). В 1974-м пошли до упора: формировались микрорайоны 8А (ул. Академика Виноградова) и 8 (ул. Академика Варги). Примерно половину домов здесь строили для ЖСК. В один из них (сейчас д. 22 по ул. Варги, рис. 2) меня и угораздило.
Рис. 2. Тёплый Стан
Точнее, был выбор. Либо двухкомнатная квартира в Орехове-Кокосове (сейчас Шипиловская ул.), либо трёхкомнатная в Тёплом Стане. Второй вариант много дороже, но перспективнее: семья только начиналась. Дополнительный аргумент — время подлёта бегóм до работы. Контора, в которой мы с женой работали, находилась на проспекте Вернадского, между улицами Кравченко и Марии Ульяновой. Оказалось 75 минут в первом случае против 35 во втором. Так вопрос и решился.
Как-то ранней весной 1975-го мы вдвоём отправились после работы посмотреть на свой будущий дом. Предварительно заглянули в генплан нового микрорайона. Подъехать можно было только аэропортовским автобусом (511). От поста ГАИ в конце Ленинского проспекта с километр пробирались лесом. Вышли на проезжую часть будущей улицы (Варги). Три дома, в т.ч. наш, выглядели почти готовыми. Я воодушевлённо шагнул с дороги в сторону ближайшего подъезда. И увяз в грязи настолько, что выдёргиваться обратно пришлось по частям: сначала вынул ногу, а потом ботинок. В итоге ограничились обзором издалека: переплыть море грязи шириной примерно 70 метров было невозможно, а других подходов не было. Ближе к заселению появится придомовый проезд, примыкающий к дороге. Иначе говоря, грязное море обретёт ещё один берег и станет глинистым болотом. К лету глина подсохнет, но после каждого дождя прямой путь к дороге и дальше, к лесу, будет надолго превращаться в испытание на проходимость.
Не знаю, как другие жильцы, но я отнёсся к нашему кооперативному жилью, как к своей личной собственности (частной собственности в СССР вроде бы не было). Поэтому, кроме неизбежного обустройства у себя в квартире, старался по возможности облагородить и сопредельный быт. Действовал по трём основным правилам.
1. Это мне нужно.
2. Если не я, то кто же?
3. Один в поле воин.
Первая трудность — попасть на работу. Ездить кругом, на автобусе до метро "Беляево" и дальше с пересадками — дня не хватит. Выйти через топкий по весне лес к Ленинскому проспекту и к автобусам до метро "Юго-Западная" невозможно. Оставалась вдрызг разбитая строителями старая дорога (ныне Теплостанский проезд). Но она обрывалась на выходе из леса и слишком буквально вливалась в новую улицу. На стыке была глубокая и весьма протяжённая лужа. Людям здесь было не пройти, а грузовикам — как повезёт. Вот по краю этой лужи я и решил навести переправу. Материал приглядел заранее. Он был раскидан и закатан в грунт повсюду: кирпичи, мелкие бетонные обломки, керамические блоки и т.п. Надо было только нагнуться и выковырнуть. Ранним утречком облачился в совхозный комплект и за несколько часов накидал если не дамбу, то пунктирную тропу. И народ пошёл! Даже не дожидаясь окончания моей личной "стройки коммунизма".
Через много месяцев, 22 июня 1976 г., после обращений во всякие инстанции, сюда придут автопоезда со щебнем и асфальтобетоном. Будет проложена дорога, о которой все эти инстанции в своих отписках на наши челобитные упорно твердили: строительство нецелесообразно. Потом нам точно так же будут отвечать, что организовать автобусное движение по новой старой дороге нельзя: нет-де освещения. Потом автобусы пойдут по тёмной дороге. Спустя годы её сделают капитальной и устроят освещение. Но почему не сразу или не заранее? — А принцип такой: незачем делать, если можно не делать. Даже если сделать легче, чем отбояриться.
Второе: выбраться с детской коляской в лес. Препятствий четыре: узкий дверной проём лифта, нижний лестничный марш, глинистое болото (см. выше) и такая же топь между дорогой и лесом. Ну, лифт не переделаешь. Укоротил консоли колёсных осей на коляске. Она стала въезжать свободно. А нижние ступени перекрыл парой балок из широкополочного стального уголка. Благо металлолома вокруг валялось в избытке. Эти самодельные направляющие соединил между собой на болтах поперечной полосой, — чтобы не расползались. В верхней ступеньке высверлил отверстия. В них вошли болты, которые пропустил сквозь отогнутые верхние концы балок. Вроде как зацепил всё сооружение. И оно работало годы. Сейчас там всё по-другому, а в 1981-м, когда мы выезжали, балки были на месте.
Переправу от подъезда наводил в два этапа. Нашёл множество брошенных строителями бетонных подоконников, размерами 30 х 200 см. Стал по одному перетаскивать их на спине и укладывать в ряд. Дальше — как у Чехова: "Проезжая мимо станции, с меня слетела шляпа." В смысле: "Глядя из окон, у них зачесались руки." Вместе с помощниками мы довольно быстро довели "подоконник-штрассе" до автобусной остановки. Спустя время строители уложили вместо нашей хрупкой и узкой тропы бетонные плиты на песчаном основании. А ещё через несколько лет (!) эту дорожку даже заасфальтировали. Участок от дороги до леса я замостил в два ряда (чтобы можно было разойтись) керамическими блоками. Их бросили те, кто возводил обделку подземного коллектора. Блоки перевёз на служебном автофургоне. Грузить и выгружать помогли коллеги, а укладывать — соседи по дому. Старались, чтоб получилось не криво: перед укладкой натягивали разметочный шнур и лопатами выравнивали грунт. Наша самоделка давно осела в культурный слой, но до того исправно служила не один год.
[За культурный слой — ошибся я. 11.05.2008]
Меж тем сын подрастал, а очередь в детский сад нашего многоимённого (Октябрьского, Черёмушкинского, Брежневского, опять Черёмушкинского) района светила ему лет через десять. По проекту два детсада значились в нашем дворе, но построят их неведомо когда. В общем, взял я ходатайство на работе и пошёл прогибаться в соседний, Гагаринский район. Народнообразовательная дама глянула в мою цидулю, узрела вверху слово "Госстрой" и решила, что от меня будет польза по строительной части. Я не стал её разубеждать, но на всякий случай кривовато ухмыльнулся. За что был тут же вознаграждён вожделенной путёвочкой. Уже на другой день повёз сына в детсад на проспект Вернадского. Когда сын дорос до старшей группы, его ежедневный маршрут резко сократился: внутридворовый проект наконец-то реализовался.
Труднее всего оказалось устранить небесную напасть. Шум был настолько оглушительным, что порой казалось: если открыть двери противолежащих балконов и комнат, самолёты будут пролетать сквозь квартиру. Каждые две минуты. Днём и ночью. А сыну всего несколько месяцев. А нам утром на работу. И вообще, как жить? Это ж не голуби. Тряпкой на палке не отгонишь, хоть крыша и рядом (мы жили на последнем, 12-м этаже). Сколько бумаги было изведено, сколько порогов обито! В ответ — любимое упражнение: разведение рук в стороны. Дескать, всё по нормам, ничего сделать нельзя. И действительно, наши обращения попадали не к тем, кто принимал решение строить дома под бреющими полётами, а к тем, для кого эти полёты — сама жизнь. Авиаторы оказались крайними. Когда разборки с наземным населением стали отнимать у них всё рабочее время, выяснилось: кое-что сделать можно. Для начала отменили посадку ночных рейсов. Уже легче. Высоту пролёта над домами увеличили вдвое, до 600 м (значит, было всего 300!). Уровень шума снизился соответственно вчетверо. Ещё полегчало. Капитально отремонтировали резервную полосу и часть рейсов увели на неё. Самолёты пошли на посадку с другого направления. С той поры минуло больше 30 лет. Нынешние обитатели Тёплого Стана и не подозревают о нашей тогдашней "противовоздушной обороне". Тем более теперь, когда за Внуково всерьёз взялась московская власть.
Пока я ладил железные сходни, зашивал оргалитом неостеклённые окна в подъезде, ставил бабахающую выходную дверь на петли "метро", по камушку выкладывал пешие тропинки, выкапывал на опушке молодые деревца и сажал их перед домом, соседи терпеливо взирали. Но когда удалось отогнать самолёты, терпение истощилось: меня выбрали в председатели правления. Дело, конечно, интересное. Собрания, заседания правления, протоколы. Связь с властями и ЖЭКом, договора, сметы, отчёты. Приёмные часы, чьи-то протечки, добрососедские склоки на общественных началах. Аварийные прорывы горячей воды в подвале при тридцатиградусном морозе. Даже одно настоящее землетрясение пережили: когда однажды ближе к ночи потолок надо мной слегка закачался, я объявил общую тревогу и народ выбежал во двор. Короче, должность хлопотная. А семья, работа в двух местах, аспирантура — это когда? Два года я честно волок председательский хомут. Но на следующий уставной срок постарался найти другого охотника.
24.02.2006
Пешком по скрижалям.
ВАРГИналам — на добрую память.
От большинства людей остаётся только тире между двумя датами.
Г. Полонский. Сценарий к/ф "Доживём до понедельника".
Долго сомневался, есть ли смысл ехать. Место ещё не скрижальное. Из исторических событий — только олимпийский факелобег в июле 1980-го. Да и то, если смотреть с внешней стороны МКАД.
К изначальному рассказу (см. выше) вроде тоже добавить нечего. Но позвонила бывшая соседка по этажу. Оказалось, что я не знаю главного: моя самодельная тропа на входе в лес — жива! Утильные керамические тюбинги, которые мы с соседями уложили 33 года назад поверх склизкой глины, не только не канули в культурный слой, но и возвысились над ним. Мало того. Благоустроители убетонили подход со стороны проезжей части и возвели высокую стальную ограду, — чтоб не было соблазна заруливать на опушку.
Неодолимое грязное море, которое весной 1975-го чавкало между мостовой и подъездом, обратилось в рощу. По проекту здесь никакая не роща, а совсем наоботот, подземный гараж. По счастью, автобума в 70-х не предвиделось. Многие жильцы продали машины, чтобы купить тут квартиру. Территорию обозвали резервной, и стала бы она бесхозной. Но жители распорядились ею по-своему. Так, что теперь за рощей даже сам дом едва виден. Разве что последний этаж с бывшим моим балконом, сквозь который когда-то пролетали самолёты. Теперь в небе тихо.
Внизу, на подходе к дому, — аллея вдоль асфальтированной дорожки. Той самой, которая начиналась с утильных же подоконников. Удивительно: деревья растут на суглинке, удобренном битым железобетоном! Даже черноплодка, которую я выкопал в лесу и приволок вместе с землёй на корнях, ещё не окончательно захирела.
Не удержался глянуть и на то место, где наводил переправу у слияния Великой Лужи, а ныне Теплостанского проезда, с улицей Варги.
Вместо самодеятельных камушков — современный тротуар. Напротив — АЗС. Вдоль всего проезда — бордюры и фонари. Это давно уже не дорога загородного типа, как в 70-х. Здесь свободно разъезжаются автобусы трёх маршрутов, идущие к метро «Юго-Западная». Левый поворот с Ленинского проспекта — современная двухуровневая развязка. Короче, всё то, от чего разные начальники тридцатитрёхлетней давности отбивались, как могли. Где они теперь? — А мои глинобиты по-прежнему неистребимы.
11.05.2008
Пешком по скрижалям. Начало
СССРия (оглавление)
На главную
Обратная связь. E-mail: tblrenko@yandex.ru